Глава «Северстали» и «Силовых машин» Алексей Мордашов — о работе под санкциями, торговой войне с США и поддержке правительства
Санкции — несправедливый и незаконный инструмент воздействия, компания «Силовые машины» попала под них необснованно. Об этом в интервью «Известиям» в ходе ПМЭФ-2018 заявил глава «Северстали» и «Силовых машин» Алексей Мордашов. Он также рассказал о повышении производительности труда, работе в условиях ограничений, о возможной форме поддержки со стороны правительства и последствиях торговой войны, которую развязывают США.
— Президент поставил задачу: через 10 лет мы должны войти в число ведущих экономик мира. Для этого нужно увеличивать производительность труда как минимум на 5% в год. Насколько это реально?рез
— Вполне реально. В России есть все необходимые предпосылки для того, чтобы обеспечить гораздо более высокие темпы роста.
— Какие нужны инструменты, чтобы это реализовать?
— Инструменты хорошо известны. Первый важный аспект — нам нужны макроэкономические условия, чтобы компании успешно вели свою деятельность, инвестировали, развивались и повышали производительность труда. Иногда говорят о том, что нужно сделать, чтобы стимулировать компании к этому. Непосредственно ничего напрямую делать для стимулирования, на мой взгляд, не надо — компании и так по определению заинтересованы в росте эффективности труда. Нужно создать условия, чтобы убрать то, что им мешает. Необходимо улучшать бизнес-климат в нашей стране. Укрепление прав собственности, улучшение работы суда продолжают оставаться очень актуальными темами. Очень важно, чтобы наше новое правительство фокусировалось на этом по-прежнему и двигало наши реформы вперед.
Как я уже сказал, компании заинтересованы в повышении производительности труда. Есть много примеров, когда в определенных компаниях за счет реструктуризации добивались многократного роста данного показателя. Важно, чтобы российские компании лучше знали об этих инструментах. Это lean manufacturing (бережливое производство), agile (гибкий подход), новые инструменты и возможности, которые приносит диджитализация. Есть те, кто может помочь в этом, и точно есть принципиальный фундаментальный интерес в этом.
— Рост производительности труда может привести к росту безработицы?
— Нет. К росту безработицы приводит не рост производительности труда, а структурные недоработки и неэффективность экономики. Мы видим факт: производительность труда в мире существенно росла последние десятилетия, но это не привело к всплеску безработицы. Мы знаем массу примеров в национальном масштабе, когда страны активно развивались. Китай продемонстрировал гигантский рост производительности национальной экономики — там нет высокой безработицы. В Америке был высокий рост производительности труда, безработицы там тоже нет.
Есть микропример — наша компания. Череповец, где располагается наш главный актив — Череповецкий металлургический комбинат, пережил взлеты и падения, связанные с изменением структуры экономики города и производительности труда. После кризиса 2008 года мы сократили примерно треть наших работников. Безработица, которая до этого была на уровне 0,5%, выросла до 5% в течение года, а потом за 2–3 года снова упала до нынешнего уровня — примерно 1%, потому что свободная рыночная экономика позволяет людям создавать бизнесы. Они, в свою очередь, создают рабочие места и забирают излишнюю численность. Если мы посмотрим, как живем сегодня, и на то, как жили 100, 200 или 300 лет назад, увидим, что человечество и каждая страна в отдельности прошли через этапы роста производительности труда, но мир не остановился и не развалился, нет массовой безработицы.
Чтобы не было безработицы, нужно не бояться роста производительности труда, а создавать структурные условия, чтобы бизнес процветал, нужно помогать ему. Мы это обсуждали в первом вопросе. Нужны еще конкретные меры: обучение, переобучение. В Череповце мы создали Агентство городского развития, 50 на 50 с городскими властями. Оно тоже сыграло свою роль в создании рабочих мест, помощи бизнесу на тяжелом этапе после кризиса 2008 года.
— Ваша компания «Силовые машины» попала под американские санкции. Вы сказали, что государству неплохо бы помочь компаниям, которые попали под ограничения. Получила ли ваша идея о государственной помощи поддержку со стороны чиновников?
— Мы видим, что к нашим призывам внимательно прислушиваются. Мне кажется, что есть определенная поддержка. Я бы хотел четче определить, о чем идет речь. Мы вовсе не имеем в виду субсидии со стороны государства. Об этом ни в коем случае речь не идет.
Мы попали в ситуацию, когда правила свободной рыночной экономики оказались нарушенными в отношении «Силовых машин». Компания попала под санкции абсолютно несправедливо, необоснованно и даже противозаконно. Мы говорим о том, что называется по-английски level playing field — о выравнивании условий конкуренции. Если нас не допускают на какие-то рынки, не дают нам возможностей, мы просим правительство помочь нам в компенсации этого. Речь идет о защите рынков, помощи в доступе на рынок. Мы никогда не просили денег у государства и не будем их просить.
Мы предлагаем сложить вместе наши усилия: государство профинансирует половину, и мы половину. Мы проинвестируем производство, государство профинансирует НИОКР, «Силовые машины» создадут важную для страны технологию производства газовых турбин, которые мы сможем производить внутри России. Это полностью соответствует международным практикам. General Electric получает от американского правительства сотни миллионов долларов на создание перспективных технологий. Siemens на это получает деньги от Евросоюза и немецкого правительства. Мы предлагаем ровно это, когда речь идет о деньгах от правительства, но мы никогда не просили никакой помощи, даже такой. Решились заговорить о частно-государственном партнерстве, когда санкции появились.Есть несколько национальных проектов, в которых, на мой взгляд, востребовано государственно-частное партнерство. В рамках такого партнерства мы предлагаем сложить вместе деньги государства и «Силовых машин» для решения вопросов, важных для страны. В частности, мы говорим о технологии производства газовых турбин. История, в том числе связанная с санкциями, показывает, что газовые турбины — очень важная технология для нашей страны. Мы столкнулись с тем, что не можем построить газовую станцию в Крыму — под санкции попали.
— Вас услышали? Будет помощь вашей компании?
— Будет или нет, мы увидим, пока все очень серьезно настроены помочь компании «Силовые машины», но повторю: не выделением нам денег.
— Шаг Дональда Трампа по введению пошлин на сталь и алюминий — это по сути уже развязывание торговой войны. К чему это в итоге приведет?
То, что происходит, содержит зародыши не только торговой войны, но и фундаментальных искажений мирового торгового режима. Мы все получили огромное преимущество от свободной торговли за последние 20 лет. Сотни миллионов людей по всему миру вышли из бедности: в Китае, в странах третьего мира. Западные страны разбогатели в значительной степени из-за свободной торговли. Такие вмешательства грозят подрывом свободной торговли в принципе.
Со стороны выглядит так, будто нет осознания долгосрочности последствий. После всех этих мер сталь в США стоит примерно на $200–300 дороже, чем во всем остальном мире. Это значит, что американские производители продукции из стали платят за нее в полтора раза больше, чем их конкуренты по всему миру. Если все страны сейчас начнут вводить ответные меры — это будет катастрофа. Вы придете в магазин и увидите ограниченный набор товаров по цене на 30–50% выше.
— Санкции — это реальный шанс для российских компаний, стимул развития? Бизнес этим пользуется?
— Как ни странно, похоже, что да. Похоже, что эти проблемы создают для нас новые возможности. Ограничение поставок продовольствия из Европы привело к всплеску в развитии российского сельского хозяйства, пищевой промышленности и всех связанных с этим отраслей. Санкции для «Силовых машин» — это проблема, но в этом есть большая энергия, которой нужно воспользоваться, чтобы создать новое лучшее будущее.
Источник: https://iz.ru/747511/inna-grigoreva-elena-likhomanova/my-nikogda-ne-budem-prosit-deneg-u-gosudarstva
